Имя этих самоварщиков известно всем – их замечательные самовары можно встретить почти в каждой коллекции или музее, посвященном старому русскому быту. Но никто не знает, что Шемарины в Туле были людьми пришлыми, и практически, за одно поколение семья сумела достичь известности и также все потерять в 1917 г.
Семейство Шемариных появилось в Туле после освобождения крепостных от зависимости. Долгое время краеведы считали, что Шемарины – выходцы из Воронежской губернии. Но совсем недавно в Государственном архиве Тульской области были найдены настоящие сведения: оказывается, Шемарины действительно происходили из крепостных, но Тульской губернии. По 10-й ревизии 1858 г. в сельце Лески (Новые Лески) Одоевского уезда у небогатого помещика штабс-капитана Желябужского Дмитрия Алексеевича были записаны дворовые люди: Лазарь Кузьмин – 58 лет, его жена Фекла Федорова, пасынки Никита Родионов 25-ти лет, Иван Родионов 21-ти года и жена последнего Агриппина Ипатьевна 18-ти лет. Названные крепостные и были родоначальниками семейства Шемариных.
Как у многих крепостных крестьян того времени, фамилии в роду у них еще не было; людей в ревизских сказках записывали, указывая родителя, например, «Иванов сын» или «Петрова дочь», изредка упоминая прозвища, физические или умственные недостатки: «сухая рука», «блажной», «потеряй кошель» и пр. Поэтому, Иван Родионов – это Иван Родионович (отец будущих самоварщиков).
Сельцо относилось к приходу Покровской церкви соседнего села Ушаково Крапивенского уезда, так как Лески (Новые) территориально находились ровно посередине между селами Старые Лески Одоевского уезда и Ушаково Крапивенского. Сельцо делилось между разными собственниками: штабс-капитаном Желябужским, Соймоновой Дарьей Алексеевной, губернской секретаршей, и Луниным Дмитрием Степановичем, коллежским асессором. Имение Желябужского было небольшим, всего 66 мужских душ и 70 женских (из них 38 человек были дворовыми людьми). К дворовым относился и Иван Родионович, хотя его родной отец Родион Ефимович был крестьянином того же сельца и господина. Но после его смерти, вдова-крестьянка Фекла Федоровна вышла второй раз замуж, теперь уже за дворового человека, Лазаря Кузьмича, и вся семья стала семьей дворовых людей.
Чем отличались крестьяне от дворовых? Дворовые жили непосредственное в усадьбе господина и выполняли обязанности домашней прислуги: сенные девушки (горничные), казачки, лакеи, кучера и форейторы, камердинеры – все они следили за порядком в доме, на конюшне, в саду, одевали и кормили барскую семью, нянчили и смотрели за детьми. Иногда дворовые становились источником дохода для помещика, обучавшего их какому-нибудь ремеслу и затем отдававшего в наем или отпускавшего на заработки.
Дворовой человек Иван Родионович женился также на дворовой девке Агриппине. Свидетелями Ивана были его братья: родной брат Никита и сводный, сын Лазаря, Петр. Там же в сельце Новые Лески родились все дети Ивана Родионовича: Дмитрий – в 1860 г., Владимир – в 1862 г., Петр – в 1864 г., Мария – в 1866 г., Николай – в 1869, Андрей – в 1871. Двое из них, Петр и Мария умерли в один год и месяц (октябрь 1869 г.) от скарлатины – детская смертность тогда была ужасающей. Всех детей крестил сельский приходской священник Покровский Иван Павлович, что свидетельствует о хорошей репутации Ивана Родионовича как непьющего, не скандального и хозяйственного человека.
Сложно сказать, чем именно занимался Иван Родионович: каким-либо ремеслом для своего господина (плотницким или кузнечным) или прислуживал в качестве лакея или конюха. В селе Лески Иван Родионович жил и после освобождения крестьян от крепостной зависимости, уже как бывший дворовой человек, и тут он уже должен был заняться или мелочной торговлей, каким-либо ремеслом или продолжать служить господину по найму, чтобы покормить семью: земельного надела у него не было. Все бывшие крепостные в это время писались «временно-обязанные крестьяне» (они отрабатывали работой или постепенно выплачивали деньги помещику за полученную землю), или как «крестьяне-собственники» (кто смог выкупить у помещика земельный надел). Иван Родионович все время писался как бывший дворовой, то есть с землей и повинностями он связан не был. Судя по записям в метрической книге Покровской церкви, в сельце он проживал до 1893 г., когда умер от удара. И только тогда в метрической книге появилась запись о смерти уже как Шемарина, также, как и у его родного брата, умершего на пару лет ранее. Причем, фамилия писалась и как «Шемарин» и как «Шамарин».
Откуда могла появиться фамилия? Как правило, фамилией становилось родовое прозвище, или обозначение профессии, или имя наиболее известного предка. Фамилия Шамарин принадлежит к типу семейных именований, образованных от личных прозвищ. Традиция давать человеку индивидуальное прозвище в дополнение к имени, полученному при крещении, издревле существовала на Руси и сохранялась вплоть до XVII века. Это объясняется тем, что из тысяч крестильных имен, записанных в святцах и месяцесловах, на практике использовалось чуть более двухсот церковных именований. Зато неисчерпаем был запас прозвищ, позволявших легко выделить человека среди других носителей того же имени.
Фамилия Шемарин была образована скорее всего от личного именования предка по мужской линии «Шамара», возможно отца Родиона Ефимовича. В основе именования Шамара лежит слово «самара» (в русском языке часто свистящие звуки заменялись шипящими, например, снурок – шнурок, скура – шкура). Согласно Толковому словарю В. И. Даля словом «самара-шамара» называли долгополую одежду. Поэтому прозвище Шамара мог получить человек, носивший или шивший самары, например, кучерские балахоны.
В Туле первое упоминание о Шемариных относится к 1886 г., когда Владимир Шемарин 24 лет от роду выступает наемным служащим на самоварной фабрике Татьяны Ивановны Салищевой на Демидовской ул. (сын Салищевой Василий Дмитриевич был совладельцем и соуправляющим, в 1888 г. стал почетный гражданин Тулы). Самоварная фабрика была средней руки, выпускала до 6 000 сам/год на сумму 37 500 руб. Кроме Шемарина в администрацию фабрики входил мещанин Синельников. В этом же качестве Владимир служил и в 1888 г., именно эта служба дала ему необходимые навыки управления самоварным производством.
А в 1887 г. у Шемариных появляется первая собственность – участок (№ 793) на ул. Георгиевской (Луначарского), бывший Баташева Ивана Дмитриевича (по оценке 1875 г.), купленный Шемариным Дмитрием. После 1888 г. Владимир Шемарин приобретает участок № 1070 ранее принадлежавший Красильникову Ивану Сергеевичу, потом Кагану Израилю Гершовичу, выходящий на ул. Горскую (Комсомольскую), где строит свою собственную фабрику (участок соседствовал с участком Пелагеи Гудковой, на дочери которой, Марии Николаевне, Владимир женился в 1887 г.).
Позднее, в 1890-х гг. и Дмитрий на своем участке по ул. Георгиевской (Луначарского), также начал вести самоварное дело. Он, старший в роду, был зачислен на военную службу с 1880-1886 г. (по закону о воинской повинности 1874 г. молодые люди с 20-летнего возраста служили 6 лет в сухопутных войсках и потом 12 лет числились в запасе, с 1888 г. – на службу брали уже с 21-летнего возраста). Поэтому Дмитрий начал свое дело чуть позже, в метриках о браке он был записан «из крестьян, запасной писарь».
Вот так скромно начинали Шемарины, самоварщики, владельцы двух крупных фабрик и торгового дома, нескольких больших домов на улицах Тулы и лесного участка при деревне Судаково под Тулой.