Птицеводство самоварного фабриканта А. С. Баташева. Часть I

В конце 19 в. город Тула был в 3 раза меньше современного: самая длинная и самая главная городская улица Киевская(теперь пр. Ленина) составляла примерно 1/3 от ее современной протяженности и заканчивалась в районе нынешнего Центрального парка. На месте парка находился обширнейший пустырь, где раскинулись обывательские огороды, размещался беговой круг для проведения скачек, стояли новые казармы 6 гвардейского Таврического полка, и далее – огромный извилистый овраг, куда свозили нечистоты со всего города.

А.С. Баташов

К пустырю выходили тихие улочки, населенные дворянскими и купеческими фамилиями, некоторые из них так и назывались: Старо-Дворянская, Ново-Дворянская, Нижнее- и Верхне-Дворянская. На Ново-Дворянской или Николаевской располагалась резиденция тульского губернатора, на углу Верхне-Дворянской и Киевской – дворянское собрание, а в квартале между Беляевской и Старо-Дворянской – находилась усадьба купца 2 гильдии Александра Степановича Баташева.

А. С. Баташев был третьим сыном оружейника Степана Федотовича Баташева. Молодость Александра прошла в трудах на самоварной фабрике, когда он всеми силами старался помочь старшему брату Василию возродить семейное дело, и это братьям Баташевым вполне удалось. Александр стал компаньоном брата, и вместе они вывели свою фабрику на уровень одной из самых известных и уважаемых самоварных производств в Туле. По договоренности, Александр заведовал всеми производственными делами, а Василий – финансовыми. Фабрика братьев Баташевых в это время считалась одной из лучших тульских, изделия ее расходились по всей России, поставлялись за границу, объем производства составляя 11 000 штук в год на сумму 80 тыс. руб.

В 1890 г. братья Баташевы разделились на следующих условиях: Василий получил землю с постройками, фабричное и торговое дело, Александр за свою долю — компенсацию в 284 725 руб. Право на медали, полученные в результате совместной работы, осталось за обоими братьями. Новую фабрику, уже собственную, он устроил в 1892 г. на Ново-Павшинской (Мосина) улице. Позднее Александр передал эту фабрику в собственность своим младшим братьям, но до конца жизни имел долю в ее доходах. Своей жене Дарье Алексеевне он завещал 1/7 от фабрики и имущества под фирмой «Иван и Алексей Баташевы», 2 лавки в Нижнем Новгороде (8 000 р) и капитал в банке на сумму 120 600 р.

Все свое свободное время Баташев тратил на самообразование и занятие своим любимым делом: разведением домашних птиц. Для этой цели он приобрел на окраине города землю под устройство дома-дачи и птичника.

Усадьба эта была поистине райским местом, занимала почти 19 000,8 кв.м. или 1,9 га. На усадьбе стояли два деревянных дома, крытых железом. Больший по площади дом был одноэтажным, но с мезонином и балконом, по уличному фасаду располагались 14 окон, со двора к дому примыкала кухня, и имелось два крыльца парадного и черного хода, при которых были устроены ретирадные места, попросту говоря, клозеты. Лестница на мезонин шла из сеней черного хода, мезонин был большим, с 5 окнами и двумя комнатами с печью; на нижнем этаже было 7 комнат с паркетными и крашеными полами.

Рядом стоял прямоугольный двухэтажный дом с одинаковой планировкой 1-го и 2-го этажей: по 5 комнат, разделенных коридором, по 8-ми фасадных окон и по 2 печи на каждом этаже. С правой стороны дома была устроена тесовая пристройка с парадным и черным входом. Напротив этого дома во дворе стояли две деревянных избы, каменный погреб и далее во двор два больших птичника. С левой стороны жилых построек шли теплые зимние конюшни со сторожкой, деревянный сарай, летняя конюшня с навесом, голубятни, погреб, а в центре двора – затейливый колодец с башней и баком-бассейном, прикрытым узорной решеткой. На фронтоне колодца помещался образ св. Александра Невского. К обширному чистому двору примыкал огромный, почти деревенский сад, местами расчищенный, с посыпанными песком дорожками, а местами – нарочно запущенный. В саду насчитывалось 1380 плодовых деревьев и был колодец с насосом. Сад переходил в березовую рощу (где имелась также и липовая аллея), с беседками и прудом. Все это приволье чистого воздуха, тени деревьев и свежести воды было местом расположения образцового птичника, где жили любимые питомцы Александра Степановича: голуби, куры, утки и гуси.

Современники и гости А.С. Баташева оставили описания этого места: «К саду со стороны двора примыкают образцовые помещения для птиц. Затейливый легкий голубятник пестреет самыми причудливыми красками от всегда виднеющихся голубей; рядом птичник, пол которого на 3\4 аршина (71 см) углублен в землю для того, чтобы в нетерпимо жаркие летние дни дать птице большую прохладу… Внутри птичник представляет собой чистое помещение с отдельными клетушками, с массою насестей и всевозможных приспособлений для удобной и здоровой жизни пернатого населения».

В саду Баташев выгородил проволочными сетками большие участки, где свободно разгуливали одомашненные и дикие птицы: перепела, дрофы, фазаны и пр. Фазаны были практически ручными и сопровождали своего хозяина наподобие собак. В пруду свободно плавали и ныряли водоплавающие птицы – утки и гуси. Для них были устроены особые помещения, примыкающие к саду. Выглядели они словно улица с двориками, отделенными загородками друг от друга, в глубине каждого находились специальные домики, просторные и вычищенные, где птица пряталась в непогоду и ночевала. Днем гуси и утки находились на свободе в отведенной для них части сада и на пруду. «Интересно было видеть, каким гоготом встречается здесь страстно любящий их хозяин. Гам поднимается как только еще издалека заслышится его голос. Затем вся эта ватага, радостно гогоча и хлопая крыльями, несется навстречу, жадно ища подачки, что не заставляет себя ждать, ибо Александр Степанович — большой баловень своих любимцев, и у него всегда находится про запас лакомый кусочек».

Какие же именно породы Баташевских птиц так восхищали знатоков? Среди крупных особей птичника выделялись 6 разновидностей кохинхинских кур: белых, палевых, куропатчатых с блестящим темно-красно-пестрым оперением, красных бар­хатных, совершенно черных. Другая, тоже отличающаяся своими размерами по­рода — брамапутра, была представлена 2 разновидностями, рябчиковой и серой, вес которых достигал до 6кг. На третьем месте по величине находились черные, с отливом вороного крыла, куры лонг-шан, рост которых достигал 76 см. Посетителей птичника удивляли чистокров­ные бойцовые английские куры с длинной, грациозно изогнутой шеей, покрытой тонкими и плотными перьями, широкой грудью, мощными крыльями и длинными ногами, несущими сильно изогнутые когти.

Картина Баташева

Обращали внимание на себя чрезвычайно красивые султанские куры, с боль­шим хохолком, особенность оперения которых был золотистый цвет, причудливо перемешанный с черным. Эти куры были получены Баташевым из Турции только в 1884 г., а уже через год Александр Степанович показывал их цыплят. Выделялись среди прочих пале­вые фрисландские куры, с курчавым оперением. Особенное внимание останавливали на себе выведен­ные Баташевым черные куры с красными и голыми шеями и плечами и коротким в виде турнюра хвостом. При первом взгляде они напоминали индеек. Самыми красивыми признавались бойцовые английские бентамки, не больше го­лубя, чрезвычайно изящного сложения. Цвет оперения петушков был самым раз­нообразным: грудь голубая, мантия желтая, спинка золотисто-желтая. Бентамки были совсем ручными, не боялись людей и свободно разгуливали между клетками. Все без исключения иностранные породы были результатами трудов Баташева по акклиматизации их в России.

Особое место в птичнике Баташева занимал отдел отечественных пород. На первое место всеми безоговорочно ставились русские Баташевские куры, красно-желтого цвета, рост петухов которых достигал 66,7см., вес в среднем – 6,5 фунтов (2,6 кг). Ценились серо-серебристые рябочки, декоративные куры ор­ловской породы, длинношеие, с замечательным гребнем в виде печати; хороши бы­ли черные с громадными хохлами, роскошно раскинутыми вокруг головы, польские куры, хохлатые золотые и серебряные павловские куры, русские крапчатые и белые корольки.

Среди голубиных пород, выращиваемых на даче Баташева, выделялись черные и черно-лысые турманы, которые были выведены в Туле, в том числе и с помощью А. С. Баташева. Черные турманы не соответствовали своему названию – они были полностью белыми, кроме черного хвоста. В других городах их называли тульские черно-хвостые. Для черно-лысых было характерно снежно-белое оперение, которому резко контрастировали черный хвост и черная лысина на голове.

Эти породы с великолепными полетными и декоративными качествами нашли свое распространение среди тульских голубятников к концу XIX в. Во 2-й половине ХХ в. эти породы совсем исчезла, и сейчас единичные представители черно-лысых и черных турманов в голубятнях современных тульских «охотников», например, Землевского Б. А., не совсем соответствуют требованиям. Причины исчезновения, как утверждает профессор кафедры биологии и экологии ТГПУ им. Л. Н. Толстого Аралов А. В., в несоблюдении правил селекции, вольерном содержании дорогих пород, отсутствии координационного центра по селекционной работе и др.

Кроме вышеперечисленных, на голубятне Баташева разводили серо-пегих голубей, «тульских монахов», «грачей», жарых, чеграшей и др. породы. Любительским голубеводством в Туле начали заниматься еще в XVI в. «Голубиной охотой» называли тогда это увлечение, и к подобным охотникам относились Демидовы, один из «пряничных королей» Тулы – Платон Михайлович Белолипецкий. О страстной увлеченности «голубиных охотников» в Туле рассказывали различные байки и анекдоты¸ например: некий «голубятник», живший в Чулково, в день своей свадьбы, возвращаясь из церкви, заметил над свои домом чужого турмана. Тут же забыв обо всем – о невесте, гостях, свадебном столе – он вихрем выскочил из пролетки, схватил стоящий во дворе шест с вабилом (парой связанных вместе птичьих крыльев) и начал приманивать чужака. Когда невеста попыталась отвлечь его от этого увлекательного занятия, жених поколотил ее тем же шестом.

Из статьи Л. В. Бритенковой «Я отдал все и вся…», опубликованной в книге «Тульские усадьбы. История и судьбы», Тула, 2017